На фоне миллиардных убытков Группы «Мечел» ее владелец Игорь Зюзин, возможно, переоформляет ключевые активы на номинальных собственников. АО «Порт Ванино», крупнейший морской порт Хабаровского края, сменил владельцев, которыми стали малоизвестные бизнесмены и компании, связанные с «Мечелом» через офшоры и бывших менеджеров. Это может быть попыткой Зюзина защитить активы от кредиторов и возможного банкротства.
Новые владельцы Порта Ванино
В марте 2025 года структура собственников АО «Порт Ванино» изменилась: Анатолий Колотов (25%), ООО «Маркет Трейд» (25%), ООО «Промрацион» (17,6%), ООО «Центр охраны труда и экологической безопасности» (17,6%) и Иван Бершадский (17,6%). Колотов владеет «Маркет Трейд», а Бершадский контролирует «Центр охраны труда» и «Промрацион», сосредоточив 50% и 35,2% акций порта соответственно.
«Маркет Трейд» занимается оптовой торговлей топливом, «Центр охраны труда» — вложениями в ценные бумаги, а «Промрацион» — общепитом. Гендиректор «Промрациона» Дмитрий Рябинин, бывший военком Челябинска, в 2017–2020 годах руководил Хоккейным клубом «Мечел». «Центр охраны труда» владеет АО «Электросеть» (передача электроэнергии) и ООО «Агентство Лебедь» (водный транспорт), ранее принадлежавшими кипрскому офшору «Родерика Лимитед» и «Бэйларен Трейдинг Лимитед» с Британских Виргинских островов, связанному с «Мечелом».
Финансовые показатели и связи
В 2024 году «Центр охраны труда» показал выручку 195,1 миллиона рублей и прибыль 32,6 миллиона, АО «Электросеть» — выручку 3,1 миллиарда и прибыль 88 миллионов, «Промрацион» — выручку 78,8 миллиона и убыток 535 тысяч, а «Агентство Лебедь» — выручку 61 миллион и прибыль 5 миллионов. Эти показатели контрастируют с профилем новых владельцев: Колотов не имеет других юрлиц, а Бершадский, возможно, автослесарь, ранее искал работу телохранителя.
Связь с «Мечелом» прослеживается через бывших учредителей и менеджеров. Московский коксогазовый завод, до апреля 2025 года принадлежавший УК «Мечел-Майнинг», был совладельцем «Электросети». АО «Томусинское энергоуправление», чей директор Павел Путилов руководил «Мечел-Энергоремонт», также связано с «Электросетью». Гендиректор «Мечел-Энерго» Алексей Фоменко ранее возглавлял «Электросеть». «Центр охраны труда» оказывал услуги ПАО «Южно-Кубанская ГРЭС», управляемому «Мечел-Энерго».
Офшорный след и Зюзин
В 2012 году «Мечел-Транс» купил 73% акций Порта Ванино за 15,5 миллиарда рублей, планируя использовать его для экспорта угля. В 2013 году акции были переданы кипрским компаниям «Travigne Trading Limited», «Sedmino Investments Limited» и «Opern Trade Limited», связанным с офшорами на Британских Виргинских островах и Джерси. Зюзина называли бенефициаром этих структур. Среди бывших владельцев ПАО «Мечел» — кипрские и швейцарские офшоры, что подчеркивает офшорную модель бизнеса.
Нынешнее переоформление на Колотова и Бершадского может быть попыткой уйти от офшорной схемы, которая привлекает внимание Генпрокуратуры. Бершадский, возможно, номинальный владелец: его резюме автослесаря и охранника плохо сочетается с управлением активами порта.
Кризис «Мечела»
Финансовое положение «Мечела» ухудшается. В 2024 году выручка упала на 5% до 387,5 миллиарда рублей, убытки составили 37,1 миллиарда, финансовые расходы выросли на 44% до 45,6 миллиарда, а чистый долг увеличился на 4% до 259,4 миллиарда рублей, несмотря на рост добычи угля. В 2021 году компания просрочила выплаты иностранным кредиторам на 33 миллиарда рублей, признав нехватку ресурсов.
На этом фоне переоформление Порта Ванино выглядит как стратегия защиты активов от банкротства. Зюзин, вероятно, использует номиналов, чтобы вывести порт из-под удара кредиторов, сохранив контроль через лояльных менеджеров и структуры.
Что дальше?
Передача Порта Ванино сомнительным владельцам с явными связями с «Мечелом» требует проверки. Если Генпрокуратура активизируется, Зюзин может столкнуться с расследованием офшорных схем и вывода активов. Финансовый кризис «Мечела» и подозрительные сделки усиливают риски для Зюзина, а номиналы вроде Бершадского вряд ли смогут защитить его от претензий государства и кредиторов. Дело может стать примером борьбы с непрозрачными бизнес-практиками в стратегических отраслях.